Цветок безумия - Страница 24

– Точно сюда повернул, говорю вам… – шептал один из троицы, остановившейся шагах в пяти от меня.

– Убежал. А плащик-то был богатый. Наверняка не меньше империала с собой носит, – прошептал второй.

Слушать дальнейшую беседу незнакомцев я не стал. И так все понятно. Вынув меч, я шагнул в их сторону. Заметили они меня, только когда я нанес первый удар.

Утром я проснулся самым последним. Лумм уже был дома. Несколько удивил Ротимур, поздоровавшийся со мной официально, то есть через «тысячник». К обеду, когда официоз друга стал раздражать, я отвел его в сторонку:

– Что случилось?

– Ничего.

– Прекрати, как лара, играть словами, – сморщился я.

– А как еще? Про прием ладно, там приглашение сложно достать, но мог бы и постараться – друг вроде как. Но купать в крови клинок… без меня… Ты переходишь все границы.

– Вон ты о чем… Так вышло. Мне надо было прогуляться.

– Вот и я об этом. Свои секреты, тайны…

– К ларе я ходил! К ларе! Или ты светильник мне собирался подержать?!

– А у лары были красные дни? Да? Ильнас чуть не осьмушку клинок оттирал.

– На обратном пути трем остолопам мой кошелек понравился. Лумм знает?

– Нет, конечно, – хмуро ответил друг.

– Все? Приступы ревности кончились?

– Может, многоуважаемый дракон хочет потренироваться? – напыщенно ответил Ротимур.

– А неплохая идея. Я был бы не против. Вчера как-то смазал удар.

– Два.

– Что «два»?

– Два удара смазал. Утром стража приходила. Спрашивали, не видели ли мы чего. Ночью кто-то напал на горожан. Одного убил, двоих ранил.

– Я как раз убивать-то и не хотел.

За обедом обсудили главный насущный вопрос. Получалось, что жить нам придется все-таки в казармах. Как вариант – трактир, но получалось несколько накладно. Нас четверо плюс лошади. Да и по вопросам безопасности казармы лидировали в рейтинге жилья.

– Тысячник должен почивать на мягких перинах, – не глядя на меня, произнес Ротимур.

Он был самым яростным противником казарм. И тут я его понимал. Поскольку он обычный верховой, то ни выпить, ни закусить. Поймают пьяного в расположении тысячи – могут и наказать. Это не Халайское локотство.

– Предложи свой вариант, – без тени сарказма ответил я на колкость друга.

– У нас есть дом. Почему не в нем? В шатрах жили. А тут – дом. С купальней.

– Еду готовить, лошадей чистить, воду носить ты будешь? Ильнас не прислуга.

– Наймем кухарку, дворового работника. На луну там выйдет, может, башок двадцать. Не больше.

– Сходите на окраинный базар, там и за жилье найдете, – предложил Свонк, еще не уехавший от нас.

– То есть как «за жилье»?

– Насколько я понял, ты же все равно потом там жить не будешь? А пустующий дом быстро гибнет. Найдите семью селян, пусть живут в домике прислуги, а в качестве платы пусть готовят и… что там вам еще надо. Думаю, и обстирают, и забор поправят. Только материалы завези. Потом, когда будешь появляться в Дувараке, станешь останавливаться уже в своем доме. Так многие делают. Если надо, я могу проверять их раз в луну. Хотя у вас там воровать-то все равно нечего. У меня один знакомый заселил, так когда приезжает, его старшая дочь работника еще и в постели ублажает.

– Ну вот!..

Против такого поворота событий резко высказался Лумм, но при общем голосовании он оказался в меньшинстве. В любом случае окончательное решение было за мной, а мне идея Свонка импонировала. Хотя бы потому, что дом действительно надо приводить в порядок. Да и не хотелось в казармы. Надоело. Впервые за мою жизнь у меня был свой дом. Не бабушки, не отца, а свой. Пусть и не навсегда. Соображения Лумма о безопасности, конечно, имеют под собой основания. Но это насколько же наглым и безрассудным нужно быть, чтобы ворваться в дом, где находятся трое воинов?

– До ужина время есть. Поехали? – окончил я спор.

Окраинный базар – место довольно колоритное. Гомон толпы, сливавшийся в равномерный гул, слышно было за квартал. Пестрое хаотичное нагромождение фургонов, с которых велась торговля. Каждый купец норовил привлечь к себе внимание, кто выкриками, кто жестами, некоторые даже хватали потенциальных покупателей за рукава. К нам такого отношения не допускали. Знать, вернее всего, не часто заглядывает в это место. Прохожие, да и торговцы расступались в стороны перед неспешно вышагивающими воинами. Лошадей мы оставили с одним из воинов перед первыми фургонами – передвигаться верхом по узким проходам между торговыми рядами, учитывая количество народа, получилось бы еще медленнее. А моя карета просто не проходила.

Быстро семеня босыми ногами, стараясь передвигаться перед нами на пару метров впереди, крутился мальчонка чуть младше Ильнаса. В глаза парень не смотрел, но регулярно оглядывался. Я кивнул ему, разрешая подойти.

– Может, балзонам надо что-то определенное? Я здесь все знаю.

Я улыбнулся. Простой народ не то чтобы не разбирался в титулах, очень даже разбирался, но, когда обращался сразу к нескольким знатным, выбирал самый большой титул и обращался уже ко всем только по нему. Опустив пальцы в кармашек ремня, я нащупал самую мелкую монету и подкинул мальчишке. Тот скривился на миг, видимо, ожидая большего, но промолчал.

– Где можно нанять прислугу?

– Так вы не с той стороны зашли. Пойдемте.

Паренек тут же повернулся и, гордо распрямив спину, важно пошел вперед, толкнув нечаянно плечом пытавшегося поднять тюк торговца, чем вывел того из равновесия. Торговец, упав, кувыркнулся через тюк. Народ вокруг захохотал. Парень сжался под взглядом тут же вскочившего мужика. Ильнас уставился на меня. Я кивнул. В нашей тысяче сотники часто развлекались, натравливая Ильнаса на десятников. Язык у парня подвешен как надо, а физических мер к мальчишке никто не осмеливался применить.